Музыкальный руководитель Большого театра Туган Сохиев вводит практику, успешно опробованную, к примеру, в Мариинском театре, – дается опера в концертном исполнении; в случае успеха в один из следующих сезонов делается постановка. Мы пока не знаем, дойдет дело или нет до сценической премьеры «Путешествия в Реймс», – судя по концертам, один из которых прошел в Филармонии-2, а два других – на Исторической сцене Большого, хотелось бы на это надеяться.
Опера Россини – шедевр особого рода. В ней нет сюжета с запутанной интригой, она больше похожа на барочный дивертисмент или концерт в костюмах. Персонажи – аристократы разных европейских национальностей, а также их слуги, которые направляются в Реймс, чтобы принять участие в коронации Карла Десятого. Премьера оперы состоялась в Париже в 1825 г., когда Карл уже год как правил, – король присутствовал на премьере. Однако потом опера была забыта, и лишь в 1984 г. Клаудио Аббадо вернул ее на сцену. Тогда «Путешествие в Реймс» и было воспринято как гимн объединенной Европе. В самом деле персонажи оперы, среди которых есть англичане, немцы, испанцы и, конечно же, русские, по очереди возносят гимны в честь французского короля, а римская поэтесса Коринна под звуки арфы воспевает его в импровизированной оде – а воспевать Карла Десятого есть за что: он был антиподом воинственного Наполеона – королем мира, просвещенным аристократом, противником в равной степени тирании и демократии, – до тех пор пока очередная революция не заставила его в 1830 г. отречься от трона.
Дамир Юсупов / Большой Театр
Столь же интернациональным, как состав героев, оказался состав исполнителей оперы – и это очередная декларация Большого театра, который позиционирует себя как оперный дом, открытый Европе и миру, внимательный к традициям разных культур. Лучшими в наборе из 14 солистов оказались исполнители ролей маркизы Мелибеи, польской дамы, вдовы итальянского генерала, и влюбленного в нее русского графа по фамилии Либенскоф – итальянка Марианна Пиццолато, обладающая настоящим россиниевским меццо-сопрано, звучащим легко, наполненно и чувственно, и американский тенор Джон Осборн, чье мастерство вокализации прекрасно сочетается с тонким комическим даром. Их дуэт, в котором влюбленные прощали друг другу прежние обиды и мирились, распевая красивейшие колена, на несколько минут погрузил зал Большого театра в теплую волну благодарных аплодисментов. В числе гастролеров оказались также испанский бас Давид Менендес в роли английского полковника и итальянский бас Джованни Фурланетто в образе итальянского антиквара, на чью долю выпала знаменитая ария, по-итальянски пародирующая разные европейские языки.
Отечественные гастролеры прибыли из дружественных театров Петербурга – Анастасия Калагина из Мариинки и Светлана Москаленко из Михайловского. Обе они не являются истинно россиниевскими певицами, но Калагина добивается результата опытом и шармом, а Москаленко – легкостью верхнего регистра.
На фестивале Российского национального оркестра исполнили «Эрмиону» Россини и «Сотворение мира» Гайдна
Московские не отставали – среди участников было несколько артистов Большого, например изящная и поэтичная Ольга Селиверстова в партии римлянки Коринны, с легким голосом и манерами, которым она обучилась в Молодежной программе Парижской национальной оперы. Среди прочих имелись опытные артисты, такие как Ирина Рубцова и Петр Мигунов, и начинающие, как артистка Молодежной оперной программы Большого театра Василиса Бержанская.
Усилили состав хорошо знакомый слушателю Большого театра раскатистый баритон Игорь Головатенко, солист театра «Новая опера», и его коллега, пластичный тенор Алексей Неклюдов.
Дамир Юсупов / Большой Театр
Что важно, все пели наизусть, а режиссер Алексей Франдетти придумал необременительные мизансцены. Оркестр Большого, ведомый Туганом Сохиевым, звучал легко, безупречно, не форсируя звук. Сам маэстро наслаждался исполнением не меньше слушателей. Виртуозные арии, дуэты и гимны, стремительные коды оттенили прозрачный а-капельный ансамбль всех участников. Если бы все искусство мира стало чуть-чуть похоже на оперу «Путешествие в Реймс», мир стал бы лучше.